Корреспондент «Лос-Анджелес Таймс» Сергей Лойко прожил четыре дня на прошлой неделе с украинскими солдатами и добровольцами Правого Сектора в Донецком аэропорту, который с мая находится в осаде российских боевиков.
Его статья с фотографиями, сделанными там, вышла на первой странице уважаемого американского издания.
Сергей стал единственным иностранным корреспондентом, который побывал в Донецком аэропорту и вернулся потрясенный героизмом украинских военных, дело которых считает справедливым.
«В Сталинграде был сломан, согласно советским клише, хребет фашизма. Вот тут я воочию увидел, как в этом мини-Сталинграде ломали хребет уж не знаю чему там — фашизму или нет — но вот мордоризму этому, оркизму, этому бессмысленному кровавому терроризму», — рассказал он в интервью российскому радио «Эхо Москвы».
Часть фотографий Сергей выложил в Фейсбук со своими комментариями.
Доброволец Правого Сектора за пулеметом «Максим».
«В этой националистической организации Правый Сектор я нашел пулемет «Максим», который действовал, очень громко стрелял. И пулеметчиком за ним был еврей Валерий Чудновский, и потом полковник украинской армии Олег Зубовский в аэропорту мне сказал: «Эти ребята из Правого Сектора единственное экстремальное что сделали, это приехали в аэропорт, они очень мужественные, храбрые, настоящие, мы знаем, что всегда можем доверять им».
Относительно спокойно.
Украинские солдаты под огнем разгружают припасы, которые привезли на позиции в аэропорту.
«Здесь вот так: вход — жизнь, выход — жизнь. Можешь приехать, а можешь вообще не доехать. И только в бронетранспортере. Едешь по абсолютно голому полю, на котором все видно минут 10. Есть несколько мест, где в броню постоянно что-то попадает, рядом что-то подрывается. Повезет — проедешь. Не повезет — калибр 12,7 бронебойного патрона из пулемета «Утес» пробивает бронетранспортер насквозь».
Бой в Новом терминале Донецкого аэропорта.
«Там нет ни одного квадратного метра, который бы не был пробит десятками пуль. Отверстия от пуль повсюду… Днем внутри полумрак, ночью — абсолютная темнота. Если днем люди еще включают фонарики, генераторы… то ночью полностью исключают все: никаких фонариков, никаких сигарет — снайпер стреляет».
Майор армии Украины Валерий Рудь рядом с российским не разорвавшимся снарядом.
«Это братство. И рядовой, и офицер пили из одной кружки, защищали друг друга, подставляли плечо, говорили на ты… Я наблюдал, как майор минер Валерий Рудь — ему уже почти 40, он всю жизнь кадровый военный — что-то минировал. И в этот момент начинается обстрел, и парень из Правого Сектора в абсолютно ужасной позиции из пулемета старается куда-то стрелять. И этот Валерий бежит через пространство, которое простреливается, и говорит: «Мальчик, это моя война. А ну отодвинься!». Он толкает этого парня, рядом что-то взрывается, и если бы не Валерий, этот парень бы погиб. И этот Валерий переставляет пулемет как надо и начинает вести бой, и потом возвращается к своим делам. Он только что спас жизнь этому неизвестному рядовому-добровольцу».
Вышка аэропорта — самое страшное место, говорит С.Лойко. Но она до сих пор в руках украинской армии.
Короткий отдых между боями.
«Это эпос, это эпическое событие, живой Толкин, который мне никогда не нравился, какой-то «Властелин колец». Я увидел, что действительно абсолютное добро в этом аэропорту, который защитить нельзя… борется с этими орками, которые со всех сторон окружили этот аэропорт и бьют по нему «Градами», минометами и так далее».
