Наталья Гордиенко
«В эмиграции особую важность приобретают контакты с соотечественниками-коллегами-единомышленниками»
— Недавно вы участвовали в работе Конгресса исследователей Беларуси, который прошел в Гданьске. Каковы ваши впечатления от этого большого научного собрания?
— Я участвую в Конгрессах исследователей Беларуси с самого первого, с небольшими перерывами, и всегда для меня это важное мероприятие. На протяжении скольких лет я организовывала специальные панели по истории и культуре белорусского зарубежья, а на страницах альманаха «Запісы Беларускага Інстытуту Навукі і Мастацтва», который редактирую, публиковались доклады участников тех панелей.
Ковид и события 2020 года изменили ситуацию и для меня лично, и для многих моих коллег, и для организаторов Конгресса. Нынешний форум в Гданьске стал хорошей возможностью уже в новых условиях повидаться с коллегами, представить, где кто сейчас находится, чем живет и занимается. В эмиграции, как мне кажется, особую важность приобретают контакты с соотечественниками-коллегами-единомышленниками, и гданьский Конгресс дал мне возможность таких контактов.
Организаторы Конгресса в очередной раз проделали большую работу, чтобы собрать воедино несколько сотен исследователей, дать возможность озвучить свои доклады, обсудить актуальные проблемы, а вместе с тем еще и познакомиться с новым городом. Участвовала в конгрессах и в Каунасе, и в Вильнюсе, и в Варшаве. В каждом городе были свои особенности в организации мероприятия, повсюду бывают и интересные вещи, и технические сложности, что неизбежно.
Гданьск запомнится и оригинальным музеем Второй мировой войны, в котором происходили основные мероприятия, и разводным мостом, ко времени погружения которого нужно было приспосабливаться, и шикарными видами города во время переходов между площадками Конгресса. Могу сказать, что я была бы рада, если бы какой-то из следующих конгрессов снова состоялся в Гданьске.
«Конгресс рискует в конце концов превратиться в полностью эмиграционное мероприятие»
— Организаторы конгресса оценили его результаты как катастрофические, прежде всего принимая во внимание состав и географию его участников. А по-вашему, насколько плодотворным было это большое научное собрание?
— Мне сложно оценивать плоды работы всего Конгресса, на котором было 14 тематических направлений и около полусотни панелей, круглых столов, презентаций и других мероприятий. Здесь традиционно были, кроме моих коллег-историков, и политологи, и социологи, и экономисты, и правоведы, и литературоведы, и журналисты, и много других специалистов. Для каждого плоды будут свои. Поэтому я могу говорить только о том, чем стал Конгресс для меня лично.
Я выступала с рассказом о том, как представители белорусской эмиграции после Второй мировой войны собирали и расширяли в западном обществе информацию о жертвах репрессий в Беларуси 1920-1940-х годов.
Документы об этом хранились в архивных собраниях Белорусского Института Науки и Искусства (Нью-Йорк). Сохранение памяти о жертвах большевизма стало неотъемлемой частью миссии послевоенных белорусских эмигрантов на Западе, их репрезентации независимой Беларуси. И это напрямую перекликается с деятельностью, которую в отношении нынешних репрессированных в Беларуси осуществляет современная эмиграция. Доклад был принят хорошо, было много вопросов, включая украинских коллег. Текст будет опубликован в очередном выпуске альманаха «Запісы БІНіМ».
Вне собственного доклада я слушала доклады коллег на той самой секции по проблемам деколонизации. Как человека, который имеет много отношений с различными библиографиями, очень впечатлила работа Натальи Горкович по публикации библиографии «Минских епархиальных ведомостей», которая выходит в лондонском издательстве Skaryna-Press. На биографической секции, организованной доктором Алесем Смоленчуком, заинтересовали доклады о Сергее Синяке (Хмаре) и Константине Езовитове, оба — деятели эмиграции, поэтому и мой интерес к ним понятен.
Рада, что смогла послушать коллег на круглом столе «Историки Беларуси и актуальные вызовы». Много разговоров было и в кулуарах. И это всегда чрезвычайно важная часть конгрессов. Увидела много коллег, в том числе и тех, с которыми не виделось несколько десятилетий, имела возможность обсудить общие проблемы, совместные проекты, познакомилась с новыми людьми. Таким образом, для меня лично Конгресс в Гданьске был плодотворным, и я искренне благодарна его организаторам за возможность участия.
Но я понимаю, почему может идти речь о катастрофичности ситуации.
На первых конгрессах, кажется, большинство участников были из Беларуси. Иногда даже и меня убеждали, что панель по загранице можно спокойно организовывать в Минске с теми же участниками, не обязательно ехать в Каунас. Помним и попытки организаторов (неудачные) в одном году устроить Конгресс в Минске.
Сейчас же подавляющее большинство участников находятся за рубежом, из Беларуси приехали или участвовали онлайн единицы. И это отражение катастрофических изменений в белорусской науке последних лет.
Конгресс рискует в конце концов превратиться в полностью эмигрантское мероприятие. Но это, по-моему, не уменьшает важности проведения этих съездов ученых.
Можно вспомнить ситуацию, в которой оказались белорусские ученые на Западе после Второй мировой войны. Некоторые из них находили возможности в новых сложных условиях эмиграции продолжать исследования в различных американских, канадских, европейских университетах. Однако тогда не было таких масштабных белорусоведческих конференций, как нынешние конгрессы. В 1970-х устроили несколько недель белорусских студий в Канаде с участием нескольких десятков исследователей, и это были наиболее значимые такого рода научные именно белорусские форумы. Нынешние Конгрессы исследователей Беларуси, даже если они превратятся в именно эмигрантские научные форумы, останутся важными площадками для исследователей.
«На конгрессе в Гданьске от разных коллег слышала, что самое важное — остаться в профессии»
— Сотни белорусских ученых за последние три года вынуждены были уехать из Беларуси, в их числе и вы. Удается ли вам и вашим коллегам продолжать полноценную научную работу за рубежом? Что и кто влияет на возможности белорусских исследователей заниматься изучением проблем Родины, оставив ее?
— Стоит заметить, что мои коллеги стали выезжать из Беларуси в результате давления и чисток и в Институте истории в Минске, и в Гродненском университете гораздо раньше. Однако в течение последних лет эмиграция стала действительно более интенсивной.
Понятно, что те, кто уехал раньше, сейчас в лучшем положении. Иногда коллегам приходится выезжать в никуда, чтобы спастись от репрессий.
Совсем незапланированной была и моя эмиграция. Однако моим спасением стала в некотором смысле тема, которой я занималась еще в Беларуси — история эмиграции. Наработанные за два десятилетия контакты с различными структурами белорусского зарубежья, с организациями, которые с ним работают, дали свои плоды.
Я получила большую поддержку, за которую благодарна и Белорусскому Институту Науки и Искусства в Нью-Йорке, и Белорусскому фонду Крачевского, и бывшей Ассоциации белорусов мира «Бацькаўшчына», и другим структурам и конкретным лицам в эмиграции.
Сегодня я фактически могу продолжать заниматься тем же, чем занималась в Беларуси. Но мой случай, наверное, можно считать исключительным.
Знаю, что коллегам бывает гораздо сложнее находить работу, стажировки, поддержку для своих исследований в научных институциях Европы, сложно оставаться в «своей теме». Иногда приходится искать возможности и просто работать ради заработка, чтобы обеспечивать себя и своих близких. На конгрессе в Гданьске от разных коллег слышала, что самое важное — остаться в профессии.
Заниматься историческими исследованиями в эмиграции, безусловно, сложнее, особенно для тем, завязанных на белорусских архивах. Однако, как свидетельствует практика, оставаться в профессии возможно. Часто могут помочь коллеги, выехавшие раньше. Мне кажется, взаимопомощь среди белорусских историков и в целом интеллектуалов в эмиграции довольно значительная, и это очень важно. Коллеги делятся информацией о грантах, стажировках, конференциях, изданиях, помогают устраиваться, если есть такие возможности. Даже появляется ощущение, что, несмотря на географическую разбросанность, профессиональное сообщество историков в эмиграции стало более сплоченным. Возможно, это только мое представление как новоиспеченной эмигрантки, но на конгрессе в Гданьске у меня были именно такие ощущения.
— Можете сказать, какие конкретно темы и проблемы вы сейчас исследуете? И чем отличается ваша работа в эмиграции от той, которой вы занимались в Беларуси?
— Как и прежде, продолжаю заниматься темой истории и культуры белорусской эмиграции. Как и прежде, являюсь членом управления Белорусского Института Науки и Искусства в Нью-Йорке — институции, которая с 1951 года объединяет белорусских интеллектуалов и творцов в эмиграции. Как главный редактор альманаха «Запісы БІНіМу» продолжаю работу над очередными его выпусками. В сотрудничестве с коллегой по БІНіМу Лявоном Юревичем, а также Ассоциацией белорусов мира «Бацькаўшчына» далее продолжаем выдавать наследие белорусских эмигрантов. В этом году уже увидел свет сборник «Избранного» поэта Михася Ковыля, вскоре из типографии выйдет томик избранных работ отца Льва Горошко. На рабочем столе также большой альбом-путеводитель по белорусским захоронениям на Западе и различные другие издания.
Безусловно, сами условия работы изменились. Нарушились прежние механизмы, особенно связанные с изданием книг. Недостижимыми стали некоторые архивные материалы. Однако есть новые возможности, которые мы и используем.
По крайней мере, в книгоиздательстве наладились хорошие связи с издательством Fond Kamunikat.org в Белостоке. В планах на ближайшие годы снова около десятка новых изданий, и в этом для меня, пожалуй, от эмиграции ничего не изменилось.
«Опытного историка или архивиста невозможно заменить, просто если набрать выпускников из истфака»
— Не так давно по Беларуси прокатилась новая волна погрома научных центров, в частности, прошли массовые увольнения сотрудников архивов. Вы также архивистка и можете профессионально оценить последствия таких действий власти для белорусской исторической (и не только) науки. Каким вы видите ее будущее в Беларуси?
— Безусловно, то, что сегодня происходит в Беларуси и в архивах, и в исторической науке, выглядит настоящей катастрофой. Вытеснение профессионалов из научных учреждений не может не сказаться на уровне работы, качестве исследований.
Опытного историка или архивиста невозможно заменить, просто если набрать выпускников с истфака. Человек уходит вместе со всеми своими знаниями, иногда вместе с темой, которой никто другой просто не занимается. Чтобы вырастить нового специалиста аналогичного уровня, необходимы годы. Результаты тех чисток, которые происходят сегодня, будут откликаться белорусской науке на протяжении долгих лет.
Одной из важных проблем становится все больший разрыв между учеными, которые, несмотря на сложности, продолжают работать в Беларуси, и теми, кто вынужден был выехать в эмиграцию. Чем дальше, тем большим будет этот разрыв, тем сложнее его будет преодолевать. И тем важнее роль Конгрессов исследователей Беларуси как площадки, где это разделение между коллегами в эмиграции и в Беларуси возможно было бы хоть немного минимизировать.
Читайте также:
Черные времена белорусских историков
«Ситуация страшная». Какое будущее у Конгресса исследователей Беларуси?
Определились лауреаты премии Международного конгресса исследователей Беларуси
Наука в непростое время: Конгресс исследователей Беларуси открылся в Гданьске
